Сходила на круглый стол «Гендерные стереотипы и проблема домашнего насилия в Томской области», организованный медиа-центром РИА Томск. Сотрудницы Кризисного центра, представитель полиции, психологи и педагоги чуть больше часа обсуждали, что такое гендерные стереотипы, как они влияют на рост уровня домашнего насилия, и как со всем этим можно бороться.
В беседе принимали участие представительницы томского Кризисного центра для женщин Елена Турутина и Татьяна Дмитриева, координатор программы психологической помощи мужчинам, склонным к насилию, Михаил Петров, подполковник полиции Владимир Сурунов, психологи и педагоги томских университетов. Модерировали разговор сотрудницы РИА Томск Анна Ярославцева и Валентина Ершова.
У меня впечатления от встречи смешанные, и вот почему.
В целом понимание проблемы в разных кругах есть, квалифицированные и прошедшие обучение методикам работы с агрессорами психологи есть, система профилактики и отслеживания повторных случаев насилия в полиции есть. По словам Владимира Сурунова полицейские регулярно обходят замеченных в домашнем насилии граждан и проводят беседы. Более того, любой человек может присоединиться к этим рейдам.
В результате встречи сотрудницы Кризисного центра даже договорились предварительно с Владимиром Суруновым о совместных объездах полиции и представительниц Центра. Но сам разговор построили таким образом, что как слушательница я ничего ценного из него не вынесла. Ну ладно, не просто слушательница, а заинтересованная феминистка с запасом прочитанной литературы по теме.
Начали совсем издалека: что такое стереотипы, как среди них выделяются в особую группу гендерные стереотипы, как можно с этим бороться. При этом в процессе сами участницы постоянно возвращались к устоявшимся заблуждениям. Например, в разговоре постоянно упоминались маргинальные слои населения как главные проводники домашнего насилия. Но это не так, мужчины самых разных уровней дохода, образования и положения в обществе бьют домашних: продюсеры, актеры, авторы книг о воспитании детей.
Или убеждение, что мужчина, проявляющий показную галантность к женщинам, действительно их уважает. Снова не так, масса мужчин делит женщин на тех, кто достойны галантного отношения, и кого можно без зазрения совести закатать в асфальт. Прозвучала и мысль о психической неполноценности агрессора, но Елена Турутина опровергла это заблуждение: только 3-4% мужчин-агрессоров, в том числе совершивших сексуальное насилие над детьми, действительно имеют психические нарушения. Остальные абсолютно здоровы.
Владимир Сурунов отметил, что воспитательная функция на полиции не лежит, они только устраняют последствия. Никто при этом не спросил у него, что он как представитель полиции думает по поводу закона о декриминализации насилия и о готовящемся законопроекте по домашнему насилию. Опять же, я считаю это упущением: ни один разговор о профилактике, предотвращении и купировании ситуаций насилия в семье нельзя вести без обсуждения государственных мер по защите женщин и детей. Вообще все к разговору подготовились плохо, очень мало фактической информации было.
Сурунов зачитал какие-то цифры: процентную разбивку по уголовным статьям и на сколько снизилось количество преступлений в сфере домашнего насилия по сравнению с 2016 годом. Никто не отметил, что речь идет только о тех заявлениях, которые были написаны, которые женщины не отозвали под давлением и которые были отработаны полицейскими и внесены в статистику. Мы не знаем точно, сколько случаев в принципе не фиксируется, потому что не вызова наряда, сколько заявлений не написано. Я считаю, это важно отмечать во всех разговорах: официальная статистика фиксирует только случаи, доведенные до суда.
Представительницы Кризисного центра также не смогли предметно ничего предъявить в ответ. Одно дело рассказать о случаях, когда в Подмосковье или еще где-то участковый проигнорировал заявление от пострадавшей и совсем другое — предъявить конкретные томские случаи с фамилия и датами. В этом плане Сурунов оказался в выигрышной позиции: он официальными числами отчитался, ему никаких действительно важных вопросов не задали, а на абстрактные обвинения полиции в бездействии он совершенно справедливо махнул рукой. Нет фактов — нет дела.
Я бы построила разговор немного иначе: что такое гендерные стереотипы, почему никто из нас не свободен от них и как государство и масс-медиа способствуют воспроизведению этих стереотипов в обществе. Как российское общество воспринимает образы агрессора и жертвы, какие заблуждения на этот счет существуют, и почему жертва не может получить из-за них адекватную помощь. Какие законы существуют в России, как они исполняются в Томске конкретно. Уровень насилия в России по федеральным округам, место Томска в общем зачете по областям и краям. Больше конкретики, меньше воды.
Хорошо, что подобные встречи вообще проводятся. Плохо, что уровень дискуссии пока крайне низкий. Я считаю, это в том числе и из-за отсутствия феминисток в числе участник круглых столов. Феминистская оптика в обсуждении гендерного насилия крайне важна.
UPD: портал znak.com опубликовал статью Год спустя: чем обернулась декриминализация домашних побоев. Кратко:
 |
| кадр из фильма С меня хватит |
У меня впечатления от встречи смешанные, и вот почему.
В целом понимание проблемы в разных кругах есть, квалифицированные и прошедшие обучение методикам работы с агрессорами психологи есть, система профилактики и отслеживания повторных случаев насилия в полиции есть. По словам Владимира Сурунова полицейские регулярно обходят замеченных в домашнем насилии граждан и проводят беседы. Более того, любой человек может присоединиться к этим рейдам.
В результате встречи сотрудницы Кризисного центра даже договорились предварительно с Владимиром Суруновым о совместных объездах полиции и представительниц Центра. Но сам разговор построили таким образом, что как слушательница я ничего ценного из него не вынесла. Ну ладно, не просто слушательница, а заинтересованная феминистка с запасом прочитанной литературы по теме.
Начали совсем издалека: что такое стереотипы, как среди них выделяются в особую группу гендерные стереотипы, как можно с этим бороться. При этом в процессе сами участницы постоянно возвращались к устоявшимся заблуждениям. Например, в разговоре постоянно упоминались маргинальные слои населения как главные проводники домашнего насилия. Но это не так, мужчины самых разных уровней дохода, образования и положения в обществе бьют домашних: продюсеры, актеры, авторы книг о воспитании детей.
Или убеждение, что мужчина, проявляющий показную галантность к женщинам, действительно их уважает. Снова не так, масса мужчин делит женщин на тех, кто достойны галантного отношения, и кого можно без зазрения совести закатать в асфальт. Прозвучала и мысль о психической неполноценности агрессора, но Елена Турутина опровергла это заблуждение: только 3-4% мужчин-агрессоров, в том числе совершивших сексуальное насилие над детьми, действительно имеют психические нарушения. Остальные абсолютно здоровы.
Владимир Сурунов отметил, что воспитательная функция на полиции не лежит, они только устраняют последствия. Никто при этом не спросил у него, что он как представитель полиции думает по поводу закона о декриминализации насилия и о готовящемся законопроекте по домашнему насилию. Опять же, я считаю это упущением: ни один разговор о профилактике, предотвращении и купировании ситуаций насилия в семье нельзя вести без обсуждения государственных мер по защите женщин и детей. Вообще все к разговору подготовились плохо, очень мало фактической информации было.
Сурунов зачитал какие-то цифры: процентную разбивку по уголовным статьям и на сколько снизилось количество преступлений в сфере домашнего насилия по сравнению с 2016 годом. Никто не отметил, что речь идет только о тех заявлениях, которые были написаны, которые женщины не отозвали под давлением и которые были отработаны полицейскими и внесены в статистику. Мы не знаем точно, сколько случаев в принципе не фиксируется, потому что не вызова наряда, сколько заявлений не написано. Я считаю, это важно отмечать во всех разговорах: официальная статистика фиксирует только случаи, доведенные до суда.
Представительницы Кризисного центра также не смогли предметно ничего предъявить в ответ. Одно дело рассказать о случаях, когда в Подмосковье или еще где-то участковый проигнорировал заявление от пострадавшей и совсем другое — предъявить конкретные томские случаи с фамилия и датами. В этом плане Сурунов оказался в выигрышной позиции: он официальными числами отчитался, ему никаких действительно важных вопросов не задали, а на абстрактные обвинения полиции в бездействии он совершенно справедливо махнул рукой. Нет фактов — нет дела.
Я бы построила разговор немного иначе: что такое гендерные стереотипы, почему никто из нас не свободен от них и как государство и масс-медиа способствуют воспроизведению этих стереотипов в обществе. Как российское общество воспринимает образы агрессора и жертвы, какие заблуждения на этот счет существуют, и почему жертва не может получить из-за них адекватную помощь. Какие законы существуют в России, как они исполняются в Томске конкретно. Уровень насилия в России по федеральным округам, место Томска в общем зачете по областям и краям. Больше конкретики, меньше воды.
Хорошо, что подобные встречи вообще проводятся. Плохо, что уровень дискуссии пока крайне низкий. Я считаю, это в том числе и из-за отсутствия феминисток в числе участник круглых столов. Феминистская оптика в обсуждении гендерного насилия крайне важна.
UPD: портал znak.com опубликовал статью Год спустя: чем обернулась декриминализация домашних побоев. Кратко:
- К концу сентября 2017 года полицейскими было зарегистрировано свыше 164 тысяч случаев нанесения побоев
- В рамках УК РФ расследовалось лишь около 7 тысяч таких фактов
- Более чем в 70% случаев по административным делам о побоях судами принимаются решения о назначении штрафа
- Штраф платит не мужчина, а семья фактически. Это от 5 до 30 тысяч рублей. Тебя избили, ты и заплати
- До суда доходит 3% обвинений в домашнем насилии
МВД вместе с Минюстом планируют исключить наказание в виде штрафа за побои и оставить только административный арест или обязательные работы.